Однако штурмовики не собирались ждать аншлага, уже спустя минуту третья группа появилась на пороге хижины, волоча за собой двух людей в мешках. В тот же миг группы прикрытия открыли шквальный огонь по особо ретивым представителям племени, подобравшимся слишком близко к жилищу вождя, а чуть позже в ход пошли и гранаты, взрывы которых уж точно переполошили не только всю деревню, но и расположенный на ее дальней окраине лагерь воинов.
Но штурмовиков Рыжова это мало беспокоило. За всей этой суетой местным обитателям некогда было взглянуть на небо, потому дирижабль подобрался к деревне совершенно незамеченным. Толстые веревки с подвешенными к их концам фонарями оказались точно перед входом в главную хижину деревни. Только что выбравшиеся оттуда бойцы поймали одну из них, ловко подвесили к металлическим карабинам на конце веревки мешки, после чего таким же образом прицепились сами. В это же время вторая и третья группы покинули свои укрытия, поймали каждая движущуюся вслед за летательным аппаратом веревку с фонариком определенного цвета и, на ходу прикрепившись к ним, через несколько мгновений уже оказались в воздухе.
Собравшаяся на земле толпа визжала от ярости, угрожающе потрясала руками и посылала в воздух пули и стрелы, бессильно наблюдая за тремя «гроздьями» чужаков, быстро поднимающимися ввысь и уносящимися в сторону юга.
– Красиво, ничего не скажешь! – восхищенно цокнул языком Сашка Акимов.
– Теперь поняли, почему дирижабль шел с севера на юг? – усмехнулся поручик.
Макар с Сашкой в ответ только согласно кивнули. При таком маршруте вынужденные идти на малой высоте летуны сводили риск до минимума – проскочили деревню буквально за пару-тройку минут. Тогда как при движении с запада на восток дирижаблю пришлось бы двигаться над домами гораздо дольше, причем за восточной околицей их еще ожидал бы воинский лагерь, заполненный несколькими сотнями хошонов, вооруженных в том числе и огнестрельным оружием.
Между тем несколько десятков обитателей селения бросились было вдогонку за дерзкими налетчиками. Непонятно, до каких пор они продолжали бы преследование и как собирались это делать, но раздавшийся от хижины вождя истошный женский крик заставил их вернуться назад и присоединиться к стремительно растущей в центре деревни толпе. Там растрепанная женская фигура безумной фурией металась по небольшому свободному от соплеменников пространству, беспрерывно вопя и размахивая руками.
– Видимо, это жена Хулуза, – тихонько прокомментировал происходящее командир разведчиков, внимательно наблюдая за хошонской деревней в бинокль. – Интересно, что станут делать воины, лишившиеся вождя?
– Лишь бы не бросились окрестности обыскивать, – мрачно буркнул Макар. – Не пора ли нам ретироваться? Обратный путь не близок.
– Подожди, мы еще не весь спектакль посмотрели.
Скоро весь центр деревни буквально кишел хошонами. К месту события кроме местных жителей подтянулись и воины из лагеря – сумевшие уцелеть в сражении на Скалистом озере остатки отрядов трех вождей, и теперь вся эта людская масса шумела, как ярмарка в воскресный день.
Из супруги вождя выпытали подробности произошедшего, после чего женская часть собравшихся присоединилась к стенаниям женщины, лишившейся в одночасье двоих родственников. Мужчины же принялась грозить небесам, очевидно, обещая найти похищенных и страшно покарать похитителей. По крайней мере, такие выводы смогли сделать таридийские разведчики, наблюдающие за деревней с лесной опушки. Что примечательно: дальше плачей-криков и размахивания руками дело не шло, то есть никто никуда не бежал, не седлались лошади, не готовились поисковые отряды, не летели в соседние селения гонцы с просьбой о помощи. Исходя из природной агрессивности хошонов, оставалось только констатировать тот факт, что, оставшись без вождей, они легко превращаются в растерянную людскую массу.
Впрочем, вскоре в толпе стали один за другим появляться ораторы, ратовавшие, по всей видимости, за какую-то линию поведения. Кого-то слушали дольше, кого-то сразу прерывали недовольными криками, с кем-то спорили, кому-то задавали вопросы. И этот балаган растянулся еще на полчаса. В конце концов, хошоны пришли к какому-то решению, часть воинов направилась в сторону лагеря, а большая часть женщин двинулась к своим жилищам, но именно в этот момент произошло еще одно событие, мгновенно спутавшее им все планы.
Люди редко обращают свой взгляд к небу. Сегодня же ночью из-за похищения своего вождя хошоны хотя и поглядывали вверх гораздо чаще обычного, но смотрели неизменно в сторону юга, куда удалился чудной летательный аппарат этих заморских пришельцев. Кто бы мог предположить, что он вернется, да еще так скоро! Однако же случилось именно так.
На этот раз дирижабль шел с востока на запад, с явным намерением пройти над всей деревней по самому длинному маршруту. Впрочем, не факт, что обитатели туземного селения вообще видели сам летательный аппарат, двигавшийся в этот раз на гораздо большей высоте. А вот то, что из бункера, закрепленного на днище гондолы, на землю низвергался светлеющий на фоне ночного неба поток снега и мелких кусочков льда, не заметить было решительно невозможно, достаточно было лишь взглянуть в нужную сторону!
Первыми попали под удар лошади с дальней окраины воинского лагеря, но на их беспокойное ржание не сразу обратили внимание. Когда же заголосили успевшие вернуться из центра селения в лагерь воины, то шум голосов в центре деревни на мгновение практически стих и собравшиеся повернули головы в сторону надвигающегося на них рукотворного града, чтобы в следующий миг разразиться воплями ужаса. Хошоны бросились врассыпную. Одни спешили укрыться под крышей ближайшей хижины, другие просто искали подходящее укрытие, а были даже такие, кто, совершенно потеряв голову, бросился навстречу нежданному катаклизму, стремясь во что бы то ни стало попасть к себе домой.
Кому-то удалось спрятаться, а кто-то оказался застигнут ударом нежданной стихии прямо посреди улицы. На счастье местных жителей, лед был предварительно мелко поколот, а слипшиеся во время транспортировки льдинки по большей части разбивались во время загрузки в бункер. В течение нескольких минут рукотворный град прошелся по всему селению, оставив за собой четко видимую даже в ночи полосу.
– Горячий привет вам от Князя Холода! – восторженно хохотнул поручик Панков, после чего приказал подчиненным выдвигаться к месту сбора группы. Теперь можно было спокойно уходить: до утра хошоны точно носа за пределы деревни не высунут.
26
Новый городок, основанный на берегу Скалистого озера, удалось покинуть только через две недели после сражения. Хотелось быстрее, но быстро только сказка сказывается, а в любом деле всегда возникает тысяча непредвиденных мелочей. Понятное дело, что с хошонами пришлось провозиться дольше, чем можно было бы, не откажись они договариваться по-хорошему. И даже, как бы цинично это ни звучало, гораздо быстрее вышло бы двинуться вслед за разбитыми туземцами да и прихлопнуть их прямо в деревне, так сказать, по месту прописки. Но, во-первых, это не наши методы, мы не фрадштадтцы какие-нибудь. Во-вторых, далеко не всегда самый короткий путь является самым быстрым. Кровь всегда порождает кровь: уничтожишь сегодня пару тысяч хошонов, и потом будешь сто лет гоняться по степям и лесам за их обозленными, кипящими жаждой мести соплеменниками. Потому я продолжил упорствовать в своем стремлении «обратить хошонов в свою веру» и организовал целое представление с использованием дирижабля.
Да, мы потратили на это массу времени, но результат в итоге получили вполне приемлемый, а в будущем я рассчитывал закрепить успех и окончательно перетянуть несговорчивых туземцев на свою сторону.
Что же до потерянного времени, то главной причиной задержки стала вовсе не возня с Хулузом и даже не трудности с транспортировкой из Петровска к озеру новых орудий, а именно всякого рода накладки и нестыковки. Хорошо, что я за годы жизни в этом мире уже успел набраться опыта и просто терпеливо ждал, когда подчиненные устранят недоработки, лишь временами вмешиваясь в дела лично. Так сказать, для ускорения процесса.